Будильник прозвонил в девять тридцать. Ставлю на снуз, затем еще раз и еще. Никто не следит, за тем когда я прихожу, но в половину двенадцатого у нас летучка и на ней нужно присутствовать. Стоя. В одиннадцать я уже иду по парковке, стараясь вспомнить где оставил тачку прошлым вечером. Среди десятков одинаковых капотов, ищу свою по номерному знаку — 2324, легко запомнить. Вот и она, Тойота Королла. Белого цвета, прошлого года. Рик говорит, что машина так или иначе выражает личность владельца, но эта не выражает ничего вообще.
Выезжаю на девяностый интерстейт, спешу. Я теперь всегда спешу. Половина двенадцатого не ахти какая рань, но мне редко удается заснуть раньше четырех. Зато в это время машин на дороге уже не так много. Я сильно превышаю и опасно перестраиваюсь. Замечаю в трафике знакомую бэху синего цвета — это Нитин. Он тоже опасно перестраивается, но превышает чуть меньше, из-за чего мне удается его обогнать. Тогда мы устраиваем гонку и приезжаем в офис примерно в одно время. Мы работаем в одной команде и он спешит на ту же летучку. Кроме того, что он ездит на бэхе и, как и я, живет на вест-сайде, я про него ничего не знаю — мы никогда не разговариваем.
Успеваю. Нас десять человек и мы собираемся в коридоре. Мой менеджер Сури начинает с напоминания, что до конца недели нужно пройти обязательные тренинги: про правила поведения на рабочем месте, про дайверсети и инклюжин и, обязательно, про инсайдерскую торговлю. Затем мы по очереди говорим, кто чем занимается. Я уже не слушаю и не сразу понимаю, что дошли до меня. Называю что-то короткое и обтекаемое — чиню баги.
После летучки иду на свое место. По коридору на стенах агитплакаты с корпоративным новоязом: «АППартунист — человек, который не упускает возможности применять аппки для повышения продуктивности». Мне приходит в голову другой каламбур, с английским словом apart: «человек, который существует отдельно».
У меня свой кабинет. Стена со стороны коридора, прозрачная, с такой же прозрачной дверью. Окон нет, комнату с окнами дают на шестой год в организации. Столько я не протяну. Кресло, стол уголком, два монитора и системный блок. Белая доска, маркеры, пробковая доска, кнопки. Пустая полка.
Запускаю тренинг про дайверсети. Это серия коротких видео секунд на тридцать каждое, промотать нельзя, кнопка «Далее» появляется когда видео доиграет. Спасибо, что без удерживающих веки прищепок как в «Заводном апельсине». После каждого блока нужно выбрать ответ на вопрос из вариантов: один сексистский, один расистский, один гомофобный. Выбираю четвертый, вежливо-восторженный.
Обедаю один. Жую пасту с сосиской и слушаю голос в наушниках: «We're coming rougher every time». После обеда запускаю тренинг про инсайдерскую торговлю. Там реальный человек рассказывает о том, как он слил другу инфу о предстоящей сделке и за это у него забрали дом, машину, жену и кошку, поместили в камеру и теперь обещают отпустить на пол года раньше за то, что он согласился рассказать нам свою историю. Радуюсь, что новости о предстоящих сделках до меня доходят позже, чем до аутсайдеров.
Пробую работать — чинить баги или что там. Идет вяло. Читаю новости из дома. Дома война, которую я не понимаю. Там, где жила бабушка и вырос папа, теперь молодая республика. Кажется, там я уже не побываю. Запускаю игру на телефоне. Раз в десять минут дергаю мышку — иначе статус в рабочем чате из зеленого станет желтым. Еще несколько раз пытаюсь работать, но в какой-то момент новости и тетрис окончательно побеждают. Хочется писать друзьям, но разница десять часов и они спят.
Никто не следит за тем, когда я ухожу, но я досиживаю до половины девятого, а может и дольше, в попытке компенсировать тетрис и новости. Дорога домой гораздо спокойнее, сил спешить уже нету. Заказываю ужин. Моя социальная жизнь происходит онлайн, в промежутке между тем, как Олеся просыпается в Киеве и едет на работу там же.
— Доброе утро, медведь, — говорю я по видеосвязи.
— Добрый вечер, лосось!
У Олеси нежные плечи и заспанный голос. Она рассказывает, что Рома подарил Вике на День рождения щенка лабрадора, они давно хотели. И что на Новый Год вечеринка у Смитов, все будут. Говорит, что про отпуск договорилась, но что на работе девочка в похожей ситуации недавно подавалась на визу в штаты — отказ… Ничего, говорю, посмотрим еще какие тут аспирантские программы есть, может чего найдем. Через пол часа прощаемся, ей уже скоро выбегать, а еще хотя бы умыться и зубы почистить.
За окном блестит асфальт и шумят бездомные. В кровати слышу их перекличку и еще полицейские сирены, но думаю, конечно, не о них. Я думаю про плечи и засыпаю.